Иномиры (сборник) - Страница 48

— А найна можно? — спросил я, тоже улыбаясь.

Она располагала к улыбке.

— Вы знаете, как его зовут? — обрадовалась она. — А мы никак не могли ему имя придумать. Предыдущего звали Афоня, но он исчез у нас на глазах, когда его ловили сеткой. А вас тоже поймали?

— Нет. Я сам пришел к вам, здешним людям, от людей нашего мира, чтобы избежать общей гибели.

— Вы извините, что прерываю ваше знакомство, — сказал Болотов. — Танела останется с вами, а я спешу в город. У меня там лекция в университете. Представляю, как всполошатся студенты, когда я им расскажу о вас и о найнах.

— Идите, Болотов, идите, — напутствовала Танела. — Он хороший, — шепнула она мне.

Но Болотов не уходил.

— Пусть вас не смущают эти прутья вместо стенки. Ведь бокс предназначался для редких животных, но ни как не для сверхгомосапиенса. — И он рассмеялся. — Вы внесли койку? — спросил Болотов уборщицу. — Ах, вижу. Спасибо. Надо бы еще туда столик и стул. Вы присмотрите где-нибудь. Потом поставим.

— Хорошо, я постараюсь.

Болотов вместе со мной вошел в бокс-клетку. Мы сели с ним на стоящую у стеклянной стены койку.

— Вот посидим, как у нас принято, перед началом пути.

— Пути? — переспросил я. Болотов смущенно улыбнулся:

— Я имею в виду исследование. Оно — как длинная дорога. Вам придется набраться терпения.

— Если это необходимо для того, чтобы меня повсюду выслушали, я готов на все, — заверил я.

— Ну вот и прекрасно! Танела будет дежурить. Пока, прощайте.

И он вышел из клетки. Дверь за ним сама собой захлопнулась, притом, как выяснилось, на автоматический замок.

Танела заметила это, вернувшись откуда-то, и всплеснула руками.

— А ведь ключа-то у меня нет! Как же теперь вы? — воскликнула она.

— Буду переговариваться через эти прутья, — пошутил я.

В мыслях моей новой знакомой я прочитал ее опасение за меня. И еще я понял, что первое впечатление о ее молодости было ошибочно, потому что она думала и о своих внуках.

— Этот ужасный запах от вашего найна остался. Но ничего, я проветрю помещение. Над залом крыша поднимается механизмами, и я знаю, где их включать.

— Вот за это спасибо вам, Танела. Запах вообще пре следует меня в вашем мире, а тут…

— Так чего же это вас, дружок мой, в клетку вонючую засунули, как зверюгу какую?

— Они хотят с помощью своих приборов убедиться, человек ли я.

— Так лучше б тогда профессора Сафронова сюда поместить! Его прежде всего проверить надо.

— Разве есть сомнения?

— И немалые. От древних китайцев, есть у нас такой мудрый народ, дошло до нас следующее изречение: «Те, кто не испытывают стыда, уже не люди». Не знаю, есть ли здесь аппаратура для определения стыда, но по ней можно было установить, человек здесь или уже не человек. Да что это я заболталась. Пойду подниму крышу.

Она подбежала к одному из пультов, и раздался звук заработавших моторов, и вместе с тем я ощутил струю свежего воздуха, которая показалась мне живительным напитком.

" Когда Танела снова подошла к клетке, я поблагодарил ее, сказав:

— Пока есть у вас люди, так заботящиеся о других, я могу надеяться, что не даром пришел к вам.

— Мне смертельно хочется узнать о вашей Цели, но я боюсь, что вы, как говорят у нас в народе, «с утра не емши».

Я понял ее и объяснил, что вообще-то пища мне не требуется, если есть солнечные лучи, и что утром мне удалось зарядиться энергией солнца.

Они беспрекословно решили, что этого мало.

— И вы никогда не едите? — удивилась она. Пришлось ей поведать о своем каменном мешке, где

готовился я к переходу в этот мир, и о той пище, которую мне давали в узенькую щель, чтобы поддержать мое существование без солнечных лучей. Она допытывалась, что это была за пища, и решила, что она напоминает пшенную кашу, после чего умчалась приготовить для меня еду.

Примечательно, что никто из мужчин, общавшихся здесь со мной, даже симпатичные Болотов и Кочетков, не подумали о том, что в первую очередь обеспокоило женщину. Я вспомнил, как женщины на веранде дачи Грачевых уговаривали меня позавтракать с ними.

И теперь я ел приготовленную мне кашу, а она щебетала, рассказывая о себе.

Оказывается, она была «уборщицей с высшим образованием» и устроилась сюда, чтобы защитить пойманного найна, потому что другой найн похитил, а потом отпустил ее.

В свою очередь мне пришлось удовлетворить ее желание узнать, зачем я прибыл в этот мир. И я повторил ей то, что рассказывал перед тем в зале колоннад. Но если там это вызвало интерес не столько к моему призыву отказаться от использования огня и дыма, сколько к тому, кто я и откуда прибыл, то Танела увлеченно расспрашивала меня о волновых энергостанциях, будучи по специальности инженером-электриком. Вот так уборщица!

— Это так же просто, как и правильно! — воскликнула она. — Я буду помогать вам. Таких, как я, найдется много.

— Я убеждаюсь, что не напрасно здесь.

— Вам надо убежать отсюда, — решила она. — Беда, но у меня нет ключа от вашей автоматически захлопнувшейся двери. Но они вас ни за что не выпустят. Правда-правда! — сказала она, совсем как Оля, и стала мне еще ближе.

Понизив голос, словно нас кто-либо мог услышать, она сказала:

— Вам нужно убежать в другое измерение. Вы умеете переходить в него, как найны?

— Умею, могу, но я не сделаю этого. Поймите, Танела, я ведь не для того явился в ваш мир, чтобы сбежать при первой же трудности. Моим предшественникам… — И я рассказал ей о Буде и Иссе, как рассказывал до того Грачевым и в зале колоннад.